В VII в. грамотных среди простого народа становилось все меньше, поэтому роль иконы (это греческое слово означает «изображение, образ») в религиозной жизни все возрастала. Соответственно росло и суеверное, «идольское» отношение к иконе. Все это вызывало возмущение у образованных людей.
В 726 г. император Лев III лично возглавил иконоборчество, приняв участие в истреблении икон. В основе этого движения помимо недовольства «язычеством» простонародья были и другие причины. Например, зависть к военным успехам мусульман, которые приписывались запрету ислама изображать людей. Кроме того, власть надеялась больше контролировать духовную жизнь, отказавшись от икон и оставив лишь простые символы вроде креста. Иконоборчество резко раскололо византийцев, и без того измученных варварскими набегами. Против императора выступили монахи, многие из них готовы были принять за иконы мученический венец. Борьба шла с переменным успехом до 843 г., когда иконопочитатели отпраздновали, казалось бы, полную победу. На самом деле за полтора века споров стороны пришли к сложному компромиссу. Наиболее экзотические способы почитания икон отныне пресекались, но не все. Люди могли сколько угодно верить, что иконы умеют летать, убивать, брать и давать деньги, но все-таки их больше не ели, не хоронили на кладбище и не звали в крестные. Иконописный лик был признан слабым материальным отражением «первообраза» (Бога или святого), которому в идеале только и положено поклоняться. Но в противовес этому распространились легенды о чудесных «нерукотворных» образах (упавших с неба или приплывших по воде, способных источать слезы или кровь). В итоге икона осталась главным предметом искусства Византии, а греческие иконописцы достигли высочайших вершин мастерства.
