Рим был осаждён этрусками во главе с Порсеной — царём города Клузия — и находился в безвыходном положении. Осада длилась долго, в городе не хватало продовольствия. Тогда римский юноша Гай Муций тайно проник в этрусский лагерь. Он решил убить Порсену, чтобы спасти Рим.
Гай Муций попал в стан врага, когда этрусским воинам выплачивали жалованье. Порсена с писарем сидели в окружении воинов. Смешавшись с толпой, юноша пробрался к царю и бросился на него. Его удар был силён и точен, человек, облачённый в царские одежды, упал замертво. Но это был не сам Порсена, а его писарь.
С окровавленным кинжалом в руке Гай Муций пытался бежать, но был схвачен и приведён к Порсене. Юноша сказал царю:
— Я — римский гражданин, зовут меня Гаем Муцием. Как враг, я хотел убить врага и так же готов умереть, как готов был совершить убийство. Римляне умеют храбро действовать и терпеть. И не я один замыслил это против тебя: за мной следует длинный ряд ищущих той же чести. Приготовься каждый час рисковать своей головой и видеть возле дворца своего меч врага. Войну объявляем тебе сы, римские юноши. Не бойся войска, не бойся битвы. Один на один ты будешь иметь дело с отдельными людьми!
— Мальчишка! Как смеешь ты говорить царю такие слова? — вскричал Порсена и тут же отдал приказание подданным: — Зажечь костры! Пусть ночь станет днём!
— Вот тебе, — ответил юноша, — чтобы ты понял, как ценят тело те, которые предвидят великую славу!
И с этими словами Гай Муций положил правую руку на огонь, приготовленный для жертвоприношений. Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни одна слезинка не скатилась по щеке. Царь был потрясён.
— Оттащите его от алтаря! Немедля!
Помолчав, Порсена сказал:
— Уходи ты, дерзнувший на более вражеское дело против себя, чем против меня! Я был бы горд, если бы твоя доблесть стояла за моё отечество. Я освобождаю тебя от ответственности и отпускаю тебя живым.
Гай Муций, словно бы желая отблагодарить царя, произнёс:
— Я польщён, что ты ценишь доблесть. И скажу, что мы, триста римских юношей, поклялись бороться против тебя. Первый жребий пал на меня.
После этого юноша ушёл, а этрусский царь глубоко задумался. На следующий день Порсена предложил осаждённый мир. Кольцо вокруг Рима разжалось.
