Штраус Рихард (Мюнхен, 11.6.1864 — Гармиш, 8.9.1949). Сын известного валторниста Мюнхенской оперы, Рихард обнаружил раннюю музыкальную одаренность. Профессиональную подготовку музыканта дополнило глубокое гуманитарное образование, полученное в Мюнхенском университете. Воспитание в духе классической германской культуры с детства приобщает его к миру музыки XVIII в., к ее вершинам — достижениям венцев, в частности Моцарта; знакомит с великими романтиками — Бетховеном, Мендельсоном, Шуманом и Брамсом, тогда находившимся в зените славы. Вагнер, которого ненавидит отец Рихарда, поначалу ему чужд. Музыка Вагнера станет открытием для Штрауса в 1882 г.: премьера «Парсифаля» в Байрейте будет для него настоящим потрясением. Г. фон Бюлов оказывает содействие Штраусу-дирижеру в начале его карьеры, назначает молодого музыканта своим преемником — дирижером Мейнингенского оркестра (1885). В дальнейшем Штраус дирижирует оркестрами оперных театров Мюнхена, Веймара; вновь оказывается преемником фон Бюлова в Берлине, дирижируя филармоническими концертами, а с 1898 г. дирижирует оркестром Берлинской оперы. Он становится знаменитым в Германии и в других странах, часто совершает турне по Европе. Наряду с этой публичной деятельностью, от которой Штраус почти откажется после 1910 г., он посвящает значительную часть своего времени композиции.
Творчество Рихарда Штрауса безусловно носит экспрессивный характер. Через него установилась связь между романтизмом и экспрессионизмом. На раннем этапе композитор обращается к симфонической музыке. Уже для его симфонических поэм характерна экспрессия. Он экспериментирует в области оркестровой техники, ритма, мелодии в поисках выразительности (симфонические поэмы «Дон Жуан», «Дон Кихот», «Жизнь героя», «Так говорил Заратустра», «Смерть и просветление»). Та же экспрессия будет присуща и его музыкальному театру. Смелость письма Штрауса вызывает бурные споры.
Музыковеды прошли мимо экспрессионизма некоторых произведений Штрауса. Экспрессионизм как направление лишь зарождался, а композитор уже обрел свой стиль — агрессивный, оригинальный, технически изощренный — и в дальнейшем ему не изменял. Он дебютирует в театре двумя пьесами, противоположными по характеру: первая, «Гунтрам», еще в вагнеровском духе, завершена в Веймаре в 1894 г.; вторая, «Погасший огонь» (1900—1901), — легкая, бурлескно-сатирическая — является своего рода вступлением в XX в., открывает великую лирическую эпоху.
Ранние оперы Штрауса полны мощного драматизма, воплощенного в сюжетах и темах, в соединении мотивов насилия, смерти, эротики и бунта, которому соответствует крайне напряженный музыкальный язык («Саломея», 1905, «Электра», 1909; таковы и некоторые более поздние оперы, обогащенные новыми нюансами, — «Женщина без тени», 1919, «Елена Египетская», 1928). Дойдя до определенного, прежде недоступного предела в музыкальном выражении страстей и вплотную приблизившись к атональному письму, Штраус, однако, не захотел переступить этот порог. Он обратился к неоклассическому стилю, легкому, окрашенному смутной романтической ностальгией: «Кавалер розы» (1909— 1910), «Ариадна на Наксосе» (1912), «Арабелла» (1930—1932), «Молчаливая женщина» на либретто Стефана Цвейга (1935), «Дафна» (1936—1937), «Любовь Данаи» (1938—1940), «Каприччио» (1940—1941). В то же время в его драмах и комедиях угадываются барочные структуры. Стремясь к свободе, Штраус находит свой путь в опере «Саломея» по Оскару Уайльду (1905): это путь декаданса, искусства до напыщенности манерного. Экзальтация страха, очарованность страданием, смертью, страстью выражены в образе Саломеи на началах барокко и экспрессионизма. «Каприччио», последняя опера Штрауса, отражает ту же борьбу тенденций и влияний. Вобрав в себя наследие экспрессивного искусства XIX в., стиль композитора испытывает пределы возможностей гармонии и слухового восприятия: увеличенные интервалы, необычные для вокальной партии, вызывают изменение тембровой окраски голоса на протяжении одной фразы. Несмотря на это, сохраняется целостность партии, каждая нота которой позволяет слышать и понимать литературный текст, обогащенный экспрессией музыкальных средств. Рихард Штраус не разделял устремлений венских экспрессионистов, но был знаком с их творчеством. Он поддержал первые выступления Шёнберга, питал безграничное уважение к Малеру. Их позиции были близки: единство заключалось в верности миру фантазии.
