О средневековой живописи Леонардо да Винчи отзывался так: «Величайший порок обнаруживается у многих живописцев: они пишут жилища людей и иные околичности таким образом, что городские ворота доходят только до колена обитателей, даже если они ближе к глазу зрителя, чем человек, который обнаруживает желание в них войти».
Живописцы эпохи Возрождения желали изображать тот мир, в котором жили, — настоящий. В конце концов им это удалось, но сперва пришлось решить серьёзную проблему. Мир объёмен, он простирается ввысь, вширь и вдаль, а лист бумаги, холст или стена — плоские. Как написать трехмерный мир на двухмерном листе? Художники обратили внимание на то, что предметы, удаляясь, зрительно уменьшаются в размерах. Проще всего наблюдать это явление, глядя на убегающую вдаль дорогу. Чем дальше от нас, тем больше она сужается, а деревья на обочинах становятся все меньше, пока не сойдутся где-то на горизонте в одну точку — ее назвали точкой схода. Причина этого уменьшения кроется в свойствах человеческого зрения. Но точку схода можно рассчитать, призвав на помощь геометрию.
Линии горизонта тоже не удалось ускользнуть от внимания художников. Оказалось, что она у каждого своя, всегда — на уровне глаз. На все, что ниже ее, человек смотрит сверху вниз, на все, что выше, — снизу вверх. Так что если на картине есть горизонт (пусть и невидимый, в жизни его тоже не всегда видно), а фигуры и предметы, которым полагается быть дальше от зрителя, правильно уменьшены, получается благородный, высокохудожественный обман зрения — иллюзия трехмерного пространства.
Художники Проторенессанса тоже начинали писать пространство — как умели. Мастера эпохи Возрождения предпочитали опираться на науку. И в XV веке появилась теория перспективы — правила изображения на плоскости видимого мира. Перспектива — изобретение флорентийских архитекторов Филиппо Брунеллески и Леона Баттисты Альберти. Но самыми горячими её поклонниками стали живописцы.
Один из них, Паоло Уччелло, превратился в настоящего раба перспективы. Будучи одаренным от природы художником, он почти забросил живопись, растерял друзей и заказчиков, совершенствуя способы перспективного сокращения зданий и разных предметов. Он все время усложнял себе задачи и мог месяцами не выходить из дому, занятый поисками решения. А когда жена уговаривала его лечь спать, восклицал: «О, какая приятная вещь эта перспектива!»
Освоив изображение трехмерного пространства, живописцы, однако, не сразу научились вписывать в него героев своих картин. На большинстве работ XV века действие разворачивается на фоне пространства, а не внутри него. Объединить персонажей со вредой, в которой они находятся, удалось только мастерам Высокого Возрождения. Первым из них был Леонардо да Винчи.
Доменико Гирландайо. «Встреча Марии с Елизаветой». Поместив библейскую сцену в итальянский город, художник показал не только глубину пространства, но и его «многоэтажность».
Уччелло. «Потоп». Однажды, расписывая потолок, Уччелло задумал нарисовать хамелеона — камалеонте. Считалось, что он соответствует воздушной стихии, ибо, впитывая воздух, меняет цвет. Уччелло никогда не видео хамелеона, зато видел камелло — верблюда и решил, что это одно и то же. Поэтому он написал верблюда, разевающего пасть и глотающего воздух.
