В XIX столетии дружба искусства и мифов, освященная временем и казавшаяся нерушимой, дала глубокую трещину. Картина мира для человечества изменилась. Она усложнилась настолько, что стало невозможным окинуть её взглядом всю, словно с высоты птичьего полёта, как это делалось в мифах: вот Олимп — тут боги; вот лес — тут дриады; а вот море — им правит Посейдон. Каждый мастер начал изображать тот «кусочек» жизни, который находился перед глазами. Скажем, для Пуссена и Лоррена (XVII в.) пейзаж был образом всего мироздания. В XIX веке он превращается в «портрет» конкретной местности. И необходимость в мифологическом языке отпала.
Но это произошло не сразу. В самом начале столетия наибольшую потребность в античных образах испытывало искусство двух стран, в которых происходили важные, эпохальные для их истории события: Франции и России. Идеалы французской революции 1789 года — Свободу, Равенство и Братство — можно было изобразить исключительно в языческом обличье, а в последующих головокружительных военных победах Наполеона, в его стремлении к господству над миром виделось что-то древнеримское. Живописцы, правда, почти перестали интересоваться богами, зато обратили внимание на героев: в революции и на войне место героям, а не Венере и Аполлону. Например, в достопамятном 1812 году художник Жан Огюст Энгр написал торжествующего победу Ромула, основателя Рима и его первого царя.
Ж.О. Энгр «Ромул-Победитель»
Героические времена настали и в России, воевавшей с Наполеоном, что тоже не позволяло расстаться с античными образцами. Здесь грекоримское влияние претворилось главным образом в прекрасных архитектурных ансамблях, частью которых были статуи в античном духе. Под этим влиянием создавалась и самостоятельная, не зависимая от архитектуры скульптура. Например, «Минин и Пожарский» И.П. Мартоса, по сей день стоящие на Красной площади в Москве, хоть и были участниками событий русской истории, вид имеют вполне античный. Искусству других стран античность тоже служила мерилом прекрасного, но только в смысле внешней красоты, а не величия души. В Италии творил Антонио Канова. Он отдал дань всем главным древнегреческим героям: изваял Тесея, победившего чудовище Минотавра, Геракла и Персея, избавившего людей от горгоны Медузы. В первой половине XIX века работал датский скульптор Бертель Торвальдсен. Главной темой его творчества был мир античной мифологии. Современники так и воспринимали его искусство — как возрождение подлинного духа античности. Торвальдсен даже прожил почти всю жизнь в Риме, на родине своих персонажей.
Но к середине XIX столетия пришлось потесниться не только богам, но и античным героям: в искусстве им на смену пришли новые герои — обычные люди, не древнегреческие, а современные.
