В XVIII веке персонажи античных мифов были особенно популярны среди скульпторов. В этом столетии и в предыдущем законодательницей мод в искусстве была Франция. Но в самой Франции законодатели мод сменялись. В XVII веке эту роль играл королевский двор. Король заботился о том, чтобы для него работали лучшие художники и скульпторы, и в произведениях искусства приветствовалась парадность и торжественность. При этом желательно было, чтобы в каждом заключался комплимент Франции или лично французскому монарху. Такие комплименты прилично было делать на мифологическом языке. Например, Антуан Куазевокс создал для украшения въезда в парк Тюильри две скульптурные группы: «Слава на Пегасе» и «Меркурий на Пегасе». Пегас — крылатый конь; однажды на горе Геликон он выбил копытом источник Гиппокрену (то есть лошадиный источник), испив из которого поэты ощущают прилив вдохновения. Впрочем, Пегас дружит не только с поэтами, порой он возносил на небеса и героев. Слава же призвана возвещать со спины крылатого коня о военных победах Франции, а Меркурий (греческий Гермес), вестник богов и покровитель торговцев, — о процветании торговли.
Но в следующем веке роль законодательницы вкусов перешла от придворной знати к парижской аристократии. Ей были ни к чему большие скульптурные группы, равно как военные победы и тонкости экономики. Ей просто хотелось жить легко, красиво и весело. И, дабы сделать жизнь наряднее, в искусстве появился стиль рококо. Этот термин происходит от слова рокайль — завиток раковины: такой деталью мастера рококо любили украшать свои работы. Они в совершенстве знали своё дело и обладали изысканным вкусом. Их изящные скульптуры невелики, поскольку созданы не для парков, а для небольших нарядных гостиных.
С точки зрения их завсегдатаев, бурные страсти и разные драматические моменты, вроде превращения в лавровое дерево, никому не доставляют удовольствия. Любовь теперь связывали не столько с Венерой, сколько с Амуром. Но это не тот совершеннолетний Амур, что женился на Психее, а маленький шалун с хорошенькими крылышками. Он был в большой моде. Одно из лучших его изображений выполнил Этьен Фальконе. Скульптору оказывала покровительство фаворитка Людовика XV маркиза де Помпадур. Ей и предназначался кокетливый мраморный Амурчик. Он имел такой успех, что Фальконе пришлось изваять еще нескольких, причем не только в мраморе, но и в фарфоре.
Еще XVIII век был очень расположен к нимфам. Нимфы — божества природы: морей, рек, деревьев. Гомер описал в «Одиссее», как представляли себе древние греки жилище наяд, нимф водных источников, — полутёмный с высоким сводом грот: «Много в том гроте кратер и больших двоеручных кувшинов/ Каменных: пчелы, гнездяся в их недре, свой мед оставляют;/ Также там много и каменных длинных станов; за станами/ Сидя, чудесно одежды пурпурные ткут там наяды…»
Но со времен Гомера представления о нимфах изменились. Для любителей мифологии из XVIII века они вечно резвятся на лесных полянах, или плещутся в ручьях, или ныряют в морских глубинах — в общем, если кто-то и наслаждается жизнью, так это они. Нимф принято было изображать в виде прекрасных девушек, обнаженных или полуобнаженных. Однако воплощением подлинного веселья в то время служили вакхические сцены, а Вакх (в римской мифологии Бахус) — одно из имен бога виноделия Диониса.
Знаете ли вы, что:
В 1769 году в Англии Дж. Веджвуд основал фаянсовый завод «Этрурия». Завод выпускал посуду и вазы, украшенные на манер античной керамики, что принесло ему всемирную славу. Главным модельером этого предприятия был в конце XVIII века скульптор и график Джон Флаксмен. Он придумывал для посуды (обычно нежно-голубого или светло-зеленого тона) белые «античные» рельефы. Сюжеты Флаксмена заимствовал с росписей на древнегреческих вазах.
В XIII веке был распространен мифологический портрет. Те, с кого такой портрет писали или лепили, изображались в виде Аполлона, Дианы (Артемиды), Венеры или другого персонажа. Например, Жану Деферне позировала фаворитка герцога Орлеанского мадам де Вильмомбль, когда она была уже немолодой дамой. Но скульптор постарался представить её в образе прекрасной охотницы Дианы — в античной тунике, с колчаном за плечами. Екатерина II тоже стала моделью для такого портрета — в образе Минервы (Афины). Жан Тассар декорировал скульптуру изображениями архитектурных обломков и книг: первые олицетворяли античную древность, вторые — мудрость.
