Все «здание» ранее создаваемой космологии рухнуло. За его новую постройку взялись ученые Москвы, Ленинграда, Стокгольма, Геттингена, Оксфорда и Кембриджа. Так, гипотезу Джинса — Джефриса чуть было «не спас» советский ученый К. П. Станюкович, который в 1948 г. установил, что в результате расширения газовой струи, выброшенной с Солнца, часть газа может двигаться по орбитам, не пересекающим орбиту Солнца, т. е. не может упасть на него обратно. Поскольку Солнце вращается, эта масса получит преимущественное движение в направлении его перемещения. Она будет очень невелика, но зато удельный момент количества движения у нее будет большой. Эта меньшая часть вещества с большим моментом количества движения из-за центробежных сил остается на периферии и может образовать планеты.
В 1960 г. В. А. Крат привел весьма существенный аргумент против гипотезы П. Лапласа, а именно: по Лапласу, орбиты всех планет должны лежать в одной плоскости. В действительности же плоскости орбиты Меркурия и Венеры наклонены относительно орбиты Земли на 7° и 3°4 соответственно, а сама орбита Земли наклонена по отношению к небесному экватору на 7°2 .
Но не только затруднения при объяснении небесной механики подорвали гипотезу Капта—Лапласа. Термодинамические расчеты показали, что Земля и планеты не могли проходить огненно-жидкой стадии развития. Они никогда не были целиком расплавлены. Имея это в виду, американские ученые в 1904 г. Т. Чемберлин и в 1905 г. Ф. Мультон разработали гипотезу, предполагавшую холодное первоначальное состояние планет. Идею о первоначальном холодном состоянии планет развил О. Ю. Шмидт, который в 1944 г. сначала представлял себе первоначальную туманность в виде роя метеоритов, а позже — в виде газа, льдистых частиц и метеоритов. Небесная механика, предложенная О. Ю. Шмидтом, объясняла распределение момента количества движения тем, что туманность была захвачена Солнцем во время путешествия в просторах Галактики. За это он подвергался очень строгой критике, поскольку захват звездой газо-пылевого облака событие чрезвычайно маловероятное, примерно столь же невероятное, как и столкновение звезд между собой.
Поскольку столкновение звезд и захват ими какого-либо тела (без участия третьего тела) событие практически невероятное, а планетные системы вокруг звезд — явления довольно обыденные, приходится отказаться от всех так называемых катастрофических гипотез, предполагающих процессы захвата или столкновения.
Таким образом, вопрос о распределении момента количества движения в Солнечной системе опять оказался открытым. В 1950 г. Г. Койпер попытался найти выход из этого положения, обратив внимание на то обстоятельство, что почти половина звезд в Галактике объединена в кратные системы. Если, как предполагал Г. Койпер, Солнце имело когда-то напарника, из которого не получилось звезды и который рассеялся, то материал этой второй компоненты и мог пойти на «строительство» планет. Вероятность такого механизма образования пылевого облака вокруг Солнца Г. Койпер обосновывал тем, что, во-первых, большие полуоси орбит двойных звезд в Галактике лежат на расстоянии от 0,01 до 100 астрономических единиц, а среднее значение около 20 а. ед.; последняя величина близка к таковой для расстояния внешних планет от Солнца; во-вторых, примерно у 20% двойных звезд масса меньшей звезды составляет около 10% от большей. Масса планет Солнечной системы составляет лишь 0,001 массы Солнца. Примерно стократный излишек массы Г. Койпер рассеивает в межзвездном пространстве и этим объясняет обогащение планет тяжелыми элементами по сравнению с Солнцем.
Очень близкую к взглядам Г. Койпера концепцию предложил в 1953 г. В. Г. Фесенков. Любопытно, что представления В. Г. Фе-сенкова трансформировались от вихревой гипотезы образования планет (20-е годы) до гипотезы отделения горячих сгустков от Солнца за счет центробежных сил (30-е годы), причиной чего он считал сжатие Солнца и ускорение его вращения (по-видимому, сказалось влияние гипотезы Дж. Джинса).
