С легким презрением, но в общем доброжелательно: все народы в некотором смысле братья, но среди них есть старшие и младшие. Китайцы были убеждены, что раз они самые цивилизованные, значит, на них возложена миссия «преображать варваров», усовершенствовать «младших братьев». Обрати внимание: речь шла не о войне и насилии, а о моральном воздействии, о перевоспитании и добровольном подчинении. К оружию, с точки зрения древних китайцев, следовало прибегать лишь в крайних случаях. Поэтому в Китае всегда большое значение придавали приездам послов. Это понималось так: варвары, осознав свое несовершенство и испытав непреодолимую тягу к «преображению», отправились в путь, чтобы выказать свою покорность императору. Их дары считались данью.
Знаменитый путешественник Марко Поло при дворе Хубилай-хана, представителя монгольской династии в Китае (XIV век).
Принимали послов так: чужестранцы трижды преклоняли колена перед владыкой Поднебесной, потом девять раз падали перед ним, то есть, попросту говоря, ложились на пол лицом вниз. После этих унизительных процедур император задавал два-три вопроса — не из любопытства, а из вежливости, выражая этим свое милостивое отношение к варварам. Например, о состоянии здоровья их повелителя или о том, как прошло путешествие. На этом «беседа» и заканчивалась. Послы получали щедрые подарки и уезжали домой.
В исключительном положении были только римляне, с которыми китайцы познакомились в первые века нашей эры, когда вновь открылся Великий шелковый путь. В исторических хрониках тех времен сообщается, что римляне похожи на жителей Поднебесной манерами, трудолюбием, добродетелью и даже внешностью.
Но несмотря на пренебрежительное отношение к варварам, императоры втайне гордились тем, что к ним приезжают их послы. Ведь это — яркое доказательство могущества владыки Поднебесной. Значит, сила его влияния настолько велика, что распространяется далеко за пределы империи. «Сто варварских племен подносят мне дары, десять тысяч государств приезжают к императорскому двору» — так древние китайцы понимали цель внешней политики. И не только древние. Даже в XIX веке, когда империя стала слабеть и попала в зависимость от западноевропейских держав, китайцы вопреки всему считали европейцев «младшими братьями», а свою страну — священным центром мира.
